Роль второстепенных персонажей в драме «Гроза». Драма «Гроза» в оценке критиков (Н
ГРОЗА В ОЦЕНКЕ ДОБРОЛЮБОВА.
Трудно говорить об этом произведении, минуя те суждения, которые содержатся в знаменитой статье критика - Луч света в темном царстве. Написанная в 1860 году, статья эта раскрыла художественный смысл и общественное значение Грозы. Пьеса и статья как бы соединились в сознании читателей и приобрели громадную силу воздействия.
Гроза, по словам Добролюбова, самое решительное произведение Островского, ибо она знаменует собой близкий конец самодурной силы. Центральный конфликт драмы - столкновение героини, отстаивающей свои человеческие права, с миром темного царства- выражал существенные стороны народной жизни в пору революционной ситуации. И именно поэтому драму Гроза критик считал истинно народным произведением.
Характеризуя общественную атмосферу 60-х годов, Добролюбов писал: Куда вы ни оглянитесь, везде вы видите пробуждение личности, предъявление ею своих законных прав, протест против насилия и произвола, большею частью еще робкий, неопределенный, готовый спрятаться, но все-таки уже дающий заметить свое существование. Проявление проснувшегося и все растущего протеста против гнета самодуров увидел Добролюбов в чувствах и поступках, в самой гибели Катерины.
Драму Островского критик оценил как произведение, выражающее насущные потребности своего времени - требование права, законности, уважения к человеку. В образе Катерины он видит воплощение русской живой натуры. Катерина предпочитает умереть, чем жить в неволе.
Конец этот кажется нам отрадным,- пишет критик,--легко понять почему: в нем дан страшный вызов самодурной силе, он говорит ей, что уже нельзя идти дальше, нельзя долее жить с ее насильственными, мертвящими началами. В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца, провозглашенный и под домашней пыткой, и над бездной, в которую бросилась бедная женщина. Она не хочет мириться, не хочет пользоваться жалким прозябанием, которое ей дают в обмен за ее живую душу... В образе Катерины, по мнению Добролюбова, воплотилась великая народная идея- идея освобождения. Критик считал образ Катерины близким к положению и к сердцу каждого порядочного человека в нашем обществе.
Конечно, Добролюбов далек от того, чтобы считать Катерину революционеркой. Но если женщина - самое бесправное существо, да еще в темной, косной среде купечества - не может больше мириться с гнетом самодурной силы, значит, среди обездоленных, забитых людей зреет возмущение. Это возмущение должно распространяться все шире и шире и побудить народ к решительной борьбе. Критик не мог в подцензурной статье произносить слово революция, но революционным духом проникнута вся его статья.
ЛИТЕРАТУРА
Добролюбов Н. А. Темное царство.
Островский в русской критике. Сборник статен. Изд. 2. М., 1953
Розанова Л. А. Островский. Пособие для учащихся. М. -Л., 1965.
ДОБРОЛЮБОВ, НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Русский критик, публицист. Родился 24 января (5 февраля) 1836 в Нижнем
Новгороде в семье священника. Отец был хорошо образованным и уважаемым в городе человеком, членом консистории. Добролюбов, старший из восьми детей, получил начальное образование дома под руководством учителя-семинариста.
Огромная домашняя библиотека способствовала раннему приобщению к чтению. В
1847 Добролюбов поступил в последний класс Нижегородского духовного училища, в 1848 – в Нижегородскую духовную семинарию. В семинарии был первым учеником и, кроме необходимых для учебы книг, «читал все, что попадалось под руку: историю, путешествия, рассуждения, оды, поэмы, романы,
– всего больше романы». Реестр прочитанных книг, который вел Добролюбов, записывая в него свои впечатления от прочитанного, насчитывает в 1849–1853 несколько тысяч названий. Добролюбов вел также дневники, писал Заметки,
Воспоминания, стихи («В свете все живут обманом..., 1849, и др.), прозу
(Приключения на масленице и его следствия (1849), пробовал свои силы в драматургии.
Вместе со своим соучеником Лебедевым выпускал рукописный журнал «Ахинея», в котором в 1850 поместил две статьи о стихах Лебедева. Собственные стихи посылал в журналы «Москвитянин» и «Сын отечества» (не были опубликованы).
Добролюбов писал также статьи для газеты «Нижегородские губернские ведомости», собирал местный фольклор (более тысячи пословиц, поговорок, песен, преданий и т.п.), составил словарь местных слов и библиографию по
Нижегородской губернии.
В 1853 оставил семинарию и получил разрешение Синода учиться в
Петербургской духовной академии. Однако по приезде в Петербург он сдал экзамены в Главный педагогический институт на историко-филологический факультет, за что был уволен из духовного звания. В годы учебы в институте
Добролюбов изучал фольклор, написал Заметки и дополнения к сборнику русских пословиц г.Буслаева (1854), О поэтических особенностях великорусской народной поэзии в выражениях и оборотах (1854) и др. работы.
В 1854 Добролюбов пережил духовный перелом, который он назвал «подвигом переделыванья» себя. Разочарованию в религии способствовала потрясшая
Добролюбова почти одновременная смерть матери и отца, а также ситуация общественного подъема, связанного со смертью Николая I и Крымской войной
1853–1856. Добролюбов начал бороться со злоупотреблениями институтского начальства, вокруг него образовался кружок оппозиционно настроенных студентов, обсуждавших политические вопросы и читавших нелегальную литературу. За сатирическое стихотворение, в котором Добролюбов обличал царя как «державного барина» (На 50-летний юбилей его превосходительства
Ник.Ив.Греча, 1854), был посажен в карцер. Через год Добролюбов направил
Гречу вольнолюбивое стихотворение 18 февраля 1855 года, которое адресат переслал в III-е отделение. В стихотворном памфлете Дума при гробе Оленина
(1855) Добролюбов призывал к тому, чтобы «раб... топор на деспота поднял».
В 1855 Добролюбов начал выпускать нелегальную газету «Слухи», в которой помещал свои стихи и заметки революционного содержания – Тайные общества в
России 1817–1825, Разврат Николая Павловича и его приближенных любимцев и др. В том же году познакомился с Н.Г.Чернышевским, в котором его потрясло наличие «ума, строго-последовательного, проникнутого любовью к истине».
Чернышевский привлек Добролюбова к сотрудничеству в журнале «Современник».
Публикуемые в журнале статьи Добролюбов подписывал псевдонимами (Лайбов и др.). В привлекшей общественное внимание статье Собеседник любителей российского слова (1856) обличал «темные явления» самодержавия. В
«Современнике» появились статьи Добролюбова Несколько слов о воспитании по поводу «Вопросов жизни» г.Пирогова (1857), Сочинения гр. В.А.Соллогуба
(1857) и др. В 1857 по предложению Чернышевского и Некрасова Добролюбов возглавил отдел критики «Современника».
В 1857 Добролюбов блестяще окончил институт, но за вольнодумство был лишен золотой медали. Некоторое время работал домашним наставником у кн.
Куракина, а с 1858 стал репетитором по русской словесности во 2-м кадетском корпусе. Продолжал активно работать в «Современнике»: только в 1858 им было опубликовано около 75 статей и рецензий, рассказ Делец и несколько стихотворений. В статье О степени участия народности в развитии русской литературы (1958) Добролюбов дал оценку русской литературе с социальной точки зрения.
К концу 1858 Добролюбов уже играл центральную роль в объединенном отделе критики, библиографии и современных заметок «Современника», оказывал влияние на выбор художественных произведений для публикации. Его революционно-демократические взгляды, выраженные в статьях Литературные мелочи прошлого года (1859), Что такое обломовщина? (1859), Темное царство
(1859) сделали его кумиром разночинной интеллигенции.
В своих программных статьях 1860 Когда же придет настоящий день? (разбор романа И.Тургенева Накануне, после которого Тургенев разорвал отношения с
«Современником») и Луч света в темном царстве (о драме А.Н.Островского
Гроза) Добролюбов прямо призывал к освобождению родины от «внутреннего врага», каковым считал самодержавие. Несмотря на многочисленные цензурные купюры, революционный смысл статей Добролюбова был очевиден.
Добролюбов писал и для «Свистка» – сатирического приложения к
«Современнику». Работал в жанрах стихотворной пародии, сатирического обозрения, фельетона и др., скрываясь за образами «барда» Конрада
Лилиеншвагера, «австрийского поэта-шовиниста» Якова Хама, «юного дарования»
Антона Капелькина и др. вымышленных персонажей.
Из-за интенсивной работы и неустроенной личной жизни усилилась болезнь
Добролюбова. В 1860 он лечил туберкулез в Германии, Швейцарии, Италии,
Франции. Политическая ситуация в Западной Европе, встречи с известными деятелями революционного движения (З.Сераковский и др.) отразились в статьях Непостижимая странность (1860) и др., в которых Добролюбов усомнился в возможности «мгновенного, чудесного исчезновения всего векового зла» и призвал внимательнее присматриваться к тому, что подсказывает сама жизнь для выхода из несправедливого социального устройства. Несчастливая любовь к итальянке И.Фиокки вызвала к жизни стихи 1861 Еще работы в жизни много..., Нет, мне не мил и он, наш север величавый... и др.
В 1861 Добролюбов вернулся в Петербург. В сентябре 1861 в «Современнике» была опубликована его последняя статья Забитые люди, посвященная творчеству
Ф.М.Достоевского. В последние дни жизни Добролюбова ежедневно навещал
Чернышевский, рядом были Некрасов и другие единомышленники. Чувствуя близость смерти, Добролюбов написал мужественное стихотворение Пускай умру
– печали мало...
Умер Добролюбов в Петербурге 17 (29) ноября 1861.
Драма А.Н. Островского "Гроза" была опубликована в 1860 году, накануне революционной ситуации в России. В произведении отразились впечатления от путешествия писателя по Волге летом 1856 года. Но не какой-то определенный волжский город и не какие-то конкретные лица изображены в "Грозе". Все свои наблюдения над жизнью Поволжья Островский переработал и превратил их в глубоко типичные картины русской жизни. Пьеса Островского переносит нас в купеческую среду, где домостроевские порядки поддерживались наиболее упорно. Жители провинциального города живут замкнутой и чуждой общественным интересам жизнью, в неведении того, что творится в мире, в невежестве и равнодушии. Круг их интересов ограничен рамками домашних забот. За внешним спокойствием жизни кроются мрачные мысли, темный быт самодуров, не признающих человеческое достоинство. Представителями "темного царства" являются Дикой и Кабаниха. Первый - законченный тип купца-самодура, смысл жизни которого заключается в том, чтобы любыми средствами сколотить капитал. Островский показал из жизни. Властная и суровая Кабаниха - еще более зловещая и мрачная представительница домостроя. Она строго соблюдает все обычаи и порядки патриархальной старины, поедом "ест"
домашних, разводит ханжество, одаряя нищих, не терпит ни в ком проявления личной воли. Островский рисует Кабаниху как убежденную защитницу устоев
"темного царства". Но даже в своей семье, где все безропотно ей подчиняются, она видит пробуждение чего-то нового, чуждого и ненавистного ей. И Кабаниха горько сетует, чувствуя, как жизнь разрушает привычные для нее отношения: "Ничего-то не знают, никакого порядка. Проститься-то путем не умеют. Так-то вот старина-то и выводится. Что будет, как старики перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю. Ну, да уж то хорошо, что не увижу ничего". Под этой смиреной жалобой Кабанихи - человеконенавистничество, неразлучное с религиозным ханжеством. Жанр драмы характеризуется тем, что в ее основе лежит конфликт отдельной личности и окружающего общества. В "Грозе" эта личность - Катерина Кабанова - натура поэтическая, мечтательная, свободолюбивая. Мир ее чувств и настроений сформировался в родительском доме, где она была окружена заботой и лаской матери. В атмосфере ханжества и назойливости, мелочной опеки конфликт между
"темным царством" и душевным миром Катерины зреет постепенно. Катерина терпит лишь до поры. "А уж коли мне очень здесь опостылеет, так не удержать меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь, не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!" - говорит она. Катерина олицетворяет нравственную чистоту, душевную красоту русской женщины, ее стремление к воле, к свободе, ее способность не только терпеть, но и отстаивать свои права, свое человеческое достоинство. По словам Добролюбова, она "не убила в себе человеческую природу". Катерина - русский национальный характер.
Прежде всего, это отражено Островским, владевшим в совершенстве всеми богатствами народного языка, в речи героини. Когда она говорит, кажется, что она поет. В речи Катерины, связанной с простым на родом, воспитанной на его устной поэзии, преобладает разговорно-просторечная лексика, отличающаяся высокой поэтичностью, образностью, эмоциональностью. Читатель чувствует музыкальность и напевность, говор Кати напоминает народные песни.
Для языка островской героини характерны повторы ("на тройке на хорошей", "и люди мне противны, и дом мне противен, и стены противны!"), обилие ласкательных и уменьшительных слов ("солнышко", "водица", "могилушка"), сравнение ("ни об чем не тужила, точно птичка на воле", "кто-то ласково говорит со мной, точно голубь воркует"). Тоскуя по Борису, в момент наибольшего напряжения душевных сил Катерина выражает свои чувства на языке народной поэзии, восклицая: "Ветры буйные, перенесите вы ему мою печаль- тоску!" Поражает естественность, искренность, простота островской героини.
"Обманывать-то я не умею; скрыть-то ничего не могу", - отвечает она
Варваре, которая говорит, что без обману в их доме не проживешь. Взглянем на религиозность Катерины. Это не ханжество Кабанихи, а по-детски неподдельная вера в Бога. Она часто посещает церковь и делает это с удовольствием и наслаждением ("И до смерти я любила в церковь ходить!
Точно, бывало, я в рай войду"), любит рассказывать о странницах ("У нас полон дом был странниц и богомолок"), сны Катерины о "храмах золотых".
Любовь островской героини небеспричинна. Во-первых, потребность любви дает о себе знать: ведь вряд ли ее муж Тихон под влиянием "маменьки" показывал свою любовь к жене очень часто. Во-вторых, оскорблены чувства жены и женщины. В-третьих, смертельная тоска однообразной жизни душит Катерину. И, наконец, четвертой причиной является желание воли, простора: ведь любовь есть одно из проявлений свободы. Катерина борется сама с собой, и в этом трагизм ее положения, однако в итоге она внутренне оправдывает себя. Кончая жизнь самоубийством, совершая, с точки зрения церкви, страшный грех, она думает не о спасении своей души, а о любви, которая открылась ей. "Друг мой! Радость моя! Прощай!" - вот последние слова Катерины. Еще одна характерная черта островской героини - это "возмужалое, из глубины всего организма возникающее требование права и простора жизни", стремление к свободе, духовному раскрепощению. На слова Варвары: "Куда ты уйдешь? Ты мужняя жена" - Катерина отвечает: "Эх, Варя, не знаешь ты моего характеру!
Конечно, не дай бог этому случиться! А уж коли мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!" Не зря в пьесе неоднократно повторяется образ птицы - символ воли. Отсюда постоянный эпитет "вольная птица". Катерина, вспоминая о том, как ей жилось до замужества, сравнивает себя с птицей на воле. "Отчего люди не летают так, как птицы? - говорит она
Варваре. - Знаешь, мне иногда кажется, что я птица". Но вольная птица попала в железную клетку. И она бьется и тоскует в неволе. Цельность, решительность характера Катерины выразилась в том, что она отказалась подчиниться распорядкам кабанихинского дома и предпочла жизни в неволе смерть. И это было проявлением не слабости, а духовной силы и смелости, горячей ненависти к гнету и деспотизму. Итак, главное действующее лицо драмы "Гроза" вступает в конфликт с окружающей средой. В четвертом действии, в сцене покаяния, как будто наступает развязка. Все против
Катерины в этой сцене: и "гроза господняя", и проклинающая полусумасшедшая
"барыня с двумя лакеями", и древняя картина на полуразрушенной стене, изображающая "геенну огненную". Бедную девушку все эти признаки уходящего, но такого живучего старого мира чуть не свели с ума, и она кается в своем грехе в полубреду, состоянии помрачения. Она сама позже признается Борису, что "в себе не вольна была", "себя не помнила". Если бы этой сценой заканчивалась драма "Гроза", то в ней была бы показана непобедимость
"темного царства": ведь в конце четвертого действия Кабаниха торжествует:
"Что сынок! Куда воля-то ведет!" Но драма завершается нравственной победой и над внешними силами, сковывавшими свободу Катерины, и над темными представлениями, сковывавшими ее волю и разум. И ее решение умереть, лишь бы не остаться рабой, выражает, по Добролюбову, "потребность возникшего движения русской жизни". Критик назвал Катерину характером народным, национальным, "светлым лучом в темном царстве", имея в виду действенное выражение в ней непосредственного протеста, освободительных стремлений народных масс. Указывая на глубокую типичность этого образа, на его общенародное значение, Добролюбов писал, что он представляет
"художественное соединение однородных черт, проявляющихся в разных положениях русской жизни, но служащих выражением одной идеи". Героиня
Островского отразила в своих чувствах, в своих поступках стихийный протест широких народных масс против ненавистных ему условий "темного царства".
Именно поэтому Добролюбов и выделил "Грозу" из всей прогрессивной пред реформенной литературы и подчеркнул ее объективно революционное значение.
Для своего времени, когда Россия пережила период громадного общественного подъема перед крестьянской реформой, драма "Гроза" имела важное значение.
Образ Катерины принадлежит к лучшим образам женщин не только в творчестве
Островского, но и во всей русской и мировой художественной литературе.
Островский обладает глубоким пониманием русской жизни и великим умением изображать резко и живо самые существенные ее стороны.
Внимательно соображая совокупность его произведений, мы находим, что чутье истинных потребностей и стремлений русской жизни никогда не оставляло его; оно иногда и не показывалось на первый взгляд, но всегда находилось в корне его произведений.
Требование права, уважение личности, протест против насилия и произвола вы находите во множестве литературных произведений; но в них большею частью дело не проведено жизненным, практическим образом, почувствована отвлеченная, философская сторона вопроса и из нее все выведено, указывается право, а оставляется без внимания реальная возможность. У Островского не то: у него вы находите не только нравственную, но и житейскую экономическую сторону вопроса, а в этом-то и сущность дела. У него вы ясно видите, как самодурство опирается на толстой мошне, которую называют «Божиим благословением», и как безответность людей перед ним определяется материальною от него зависимостью. Мало того, вы видите, как эта материальная сторона во всех житейских отношениях господствует над отвлеченною и как люди, лишенные материального обеспечения, мало ценят отвлеченные права и даже теряют ясное сознание о них. В самом деле - сытый человек может рассуждать хладнокровно и умно, следует ли ему есть такое-то кушанье; но голодный рвется к пище, где ни завидит ее и какова бы она ни была. Это явление, повторяющееся во всех сферах общественной жизни, хорошо замечено и понято Островским, и его пьесы яснее всяких рассуждений показывают, как система бесправия и грубого, мелочного эгоизма, водворенная самодурством, прививается и к тем самым, которые от него страдают; как они, если мало-мальски сохраняют в себе остатки энергии, стараются употребить ее на приобретение возможности жить самостоятельно и уже не разбирают при этом ни средств, ни прав.
У Островского на первом плане является всегда общая, не зависящая ни от кого из действующих лиц, обстановка жизни. Он не карает ни злодея, ни жертву; оба они жалки вам, нередко оба смешны, но не на них непосредственно обращается чувство, возбуждаемое в вас пьесою. Вы видите, что их положение господствует над ними, и вы вините их только в том, что они не выказывают достаточно энергии для того, чтобы выйти из этого положения. Сами самодуры, против которых естественно должно возмущаться ваше чувство, по внимательном рассмотрении оказываются более достойны сожаления, нежели вашей злости: они и добродетельны и даже умны по-своему, в пределах, предписанных им рутиною поддерживаемых их положением; но положение это таково, что в нем невозможно полное, здоровое человеческое развитие.
Таким образом, борьба, совершается в пьесах Островского не в монологах действующих лиц, а в фактах, господствующих над ними. Посторонние лица имеют резон своего появления и оказываются даже необходимы для полноты пьесы. Недеятельные участники жизненной драмы, по-видимому занятые только своим делом каждый,- имеют часто одним своим существованием такое влияние на ход дела, что его ничем и отразить нельзя. Сколько горячих идей, сколько обширных планов, сколько восторженных порывов рушится при одном взгляде на равнодушную, прозаическую толпу, с презрительным индифферентизмом проходящую мимо нас! Сколько чистых и добрых чувств замирает в нас из боязни, чтобы не быть осмеянным и поруганным этой толпой. А с другой стороны, и сколько преступлений, сколько порывов произвола и насилия останавливается пред решением этой толпы, всегда как будто равнодушной и податливой, но, в сущности, весьма неуступчивой в том, что раз ею признано.
Поэтому чрезвычайно важно для нас знать, каковы понятия этой толпы о добре и зле, что у ней считается за истину и что за ложь. Этим определяется наш взгляд на положение, в каком находятся главные лица пьесы, а следовательно, и степень нашего участия к ним.
Катерина до конца водится своей натурой, а не заданными решениями, потому что для решений ей бы надо было иметь логические, твердые основания, а между тем все начала, которые ей даны для теоретических рассуждений, решительно противны ее натуральным влечениям. Оттого она не только не принимает геройских поз и не произносит изречений, доказывающих твердость характера, а даже напротив - является в виде слабой женщины, не умеющей противиться своим влечениям, и старается оправдывать тот героизм, какой проявляется в ее поступках. Ни на кого она не жалуется, никого не винит, и даже на мысль ей не приходит ничего подобного. Нет в ней ни злобы, ни презрения, ничего, чем так красуются обыкновенно разочарованные герои, самовольно покидающие свет. Мысль о горечи жизни, какую надо будет терпеть, до того терзает Катерину, что повергает ее в какое-то полугорячечное состояние. В последний момент особенно живо мелькают в ее воображении все домашние ужасы. Она вскрикивает: «А поймают меня да воротят домой насильно!.. Скорей, скорей...» И дело кончено: она не будет более жертвою бездушной свекрови, не будет более томиться взаперти с бесхарактерным и противным ей мужем. Она освобождена!..
Грустно, горько такое освобождение; но что же делать, когда другого выхода нет. Хорошо, что нашлась в бедной женщине решимость хоть на этот страшный выход. В том и сила ее характера, оттого-то «Гроза» и производит на нас впечатление освежающее.
Конец этот кажется нам отрадным; легко понять почему: в нем дан страшный вызов самодурной силе, он говорит ей, что уже нельзя идти дальше, нельзя долее жить с ее насильственными, мертвящими началами. В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца, провозглашенный и под домашней пыткой и над бездной, в которую бросилась бедная женщина. Она не хочет мириться, не хочет пользоваться жалким прозябаньем, которое ей дают в обмен за ее живую душу.
Добролюбов поставил Островского очень высоко, находя, что он очень полно и многосторонне умел изобразить существенные стороны и требования русской жизни. Одни авторы брали частные явления, временные, внешние требования общества и изображали их с большим или меньшим успехом. Другие авторы брали более внутреннюю сторону жизни, но ограничивались очень тесным кругом и подмечали такие явления, которые далеко не имели общенародного значения. Дело Островского гораздо плодотворнее: он захватил такие общие стремления и потребности, которыми проникнуто все русское общество, которых голос слышится во всех явлениях нашей жизни, которых удовлетворение составляет необходимое условие нашего дальнейшего развития.
Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов
КИРОВСКИЙ ФИЛИАЛ
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
по дисциплине История русской литературы
Тема: Драма А.Н. Островского «Гроза» в русской критике
Саламатовой Анны Александровны
Введение
Многие крупнейшие произведения мировой литературы при своем появлении подвергались цензурным запретам и гонениям, становились полем острой полемики, ожесточенной идейной борьбы. Грибоедов не дожил до издания полного текста «Горя от ума», не видел свою комедию на сцене. Флобер - после выхода в свет «Госпожи Бовари» - был привлечен к суду за «оскорбление общественной морали, религии и добрых нравов». Критические сражения вокруг большинства самых значительных русских романов (в особенности романов Тургенева), драм, поэм и стихотворений девятнадцатого века представляли собою непримиримые столкновения прогрессивных и реакционных сил, борьбу за правду и реализм художественного творчества.
Бурно встречали современники новые произведения, ставшие впоследствии классикой. Сложная и противоречивая борьба развернулась и вокруг «Грозы» Островского. После авторских чтений новой драмы, ее первых представлений на сцене и журнальной публикации завязался жестокий бой между критиками, стоящими на разных идейных позициях, между новаторами и ретроградами. Необычность и сложность полемики вокруг «Грозы» заключалась в том, что во взглядах на эту драму разошлись не только идейные и эстетические противники, но передовые художники и критики. «Гроза» оценивалась очень высоко людьми борющихся идейных лагерей.
«Гроза» впервые увидела свет не в печати, а на сцене: 16 ноября 1859 года состоялась премьера в Малом театре, а 2 декабря -- в Александринском. Напечатана драма была в первом номере журнала «Библиотека для чтения» следующего, 1860 года, а в марте того же года вышла отдельным изданием.
Очевидно, что «самое решительное произведение» Островского не случайно, не по писательской прихоти появилось на переломе пятидесятых - шестидесятых годов, в пору, когда общественная атмосфера в стране накалилась до предела, когда сама жизнь неотвратимо требовала решительных перемен. «Гроза» прозвучала как трагический голос времени, как крик народной души, не могущей более терпеть гнет и неволю.
Цель данной работы - изучить место драмы «Гроза» в литературе. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: проанализировать научные публикации по данному произведению, дать характеристику героям драмы, осветить суть конфликта, присутствующего в «Грозе», а также раскрыть сущность названия данного произведения.
Драма (как родовое понятие трагедии и комедии) есть высший род поэзии, и высший именно потому, что в ней личность поэта - его настроение, его воззрения и проч., ярко выступающие в произведениях лирических и более или менее проглядывающие в произведениях эпических, исчезают совершенно, уступая место жизни, воспроизводимой вполне объективно. А потому драма не допускает ни морали, ни сентенций, ни задних мыслей, ни желания провести какую-нибудь идею, выставить в благоприятном свете какой-нибудь принцип, ни стремления поразить какой-нибудь общественный порок и возвести на пьедестал какую-нибудь общественную добродетель. Все это чуждо драме, которая имеет дело только с жизнью, объективно воспроизводимой - и ни с чем более. Задача драматического писателя - перенести на сцену жизнь, но не судить о ней, не разъяснять ее, не карать ее дурных сторон или восторгаться хорошими. Если же драматический писатель, пораженный каким-нибудь неразумным явлением жизни, поставит себе задачей - выставить перед зрителем в возможно ярком свете весь вред этого явления,- то он уже перестает быть драматическим писателем в настоящем смысле этого слова (ибо перестает объективно относиться к жизни) и становится сатириком, карающим то или другое общественное зло. Такая сатира облекается обыкновенно в драматическую форму и, смотря по степени караемого зла, принимает комический или трагический характер. Таково "Горе от ума" Грибоедова, такова последняя пьеса А. Н. Островского "Гроза",- шедшая в бенефис г. Васильева.1
Если на пьесу г. Островского смотреть как на драму в настоящем смысле этого слова, то она не выдержит строгой критики: многое в ней окажется лишним, многое недостаточным; но если в ней видеть едкую сатиру, облеченную только в форму драмы,- то она, по нашему мнению, превосходит все до сих пор написанное почтенным автором.
1.1 Цель создания пьесы Островского
Цель "Грозы" - показать во всем ужасающем свете как тот страшный семейный деспотизм, который господствует в "темном царстве" {По превосходному выражению г. -бова (Добролюбова).} - в быту некоторой части нашего загрубелого, неразвитого купечества, внутренней стороной своей жизни еще принадлежащего временам давно минувшим,- так и тот убийственный, роковой мистицизм,2 который страшною сетью опутывает душу неразвитого человека. И автор мастерски достиг своей цели: перед вами в ужасной, поразительной картине выступают пагубные результаты того и другого,- в картине, верно срисованной с натуры и ни одной чертой не отступающей от мрачной действительности; вы видите в живых, художественно-воспроизведенных образах, до чего доводят эти два бича человеческого рода - до потери воли, характера, до разврата и даже самоубийства.
1.2 Образы героев в сюжете пьесы Островского «Гроза»
Сюжет драмы представляет следующее. В городе Калинове, на берегу Волги живет Марфа Игнатьевна Кабанова, богатая купчиха, вдова,- женщина грубая, дикая, ханжа и деспотка. Закоренелая в старых варварских понятиях, она является страшным бичом в своем семействе: гнетет сына, подавляя в нем всякое проявление воли, всякий порыв, гнетет невестку, точа ее, как ржа железо, за всякий поступок, несогласный с ее дикими безумными требованиями. Кабанова - это идеал женщины-рабыни, закоснелой в рабстве и порабощающей все, на что только может простираться ее дикий произвол. Что-то адское, сатанинское есть в этой женщине; это какая-то леди Макбет,3 выхваченная из темных закоулков "тёмного царства".
Тихон Иванович, сын Кабановой,- напротив, человек добрый, с мягким сердцем, но уже совершенно лишенный всякой воли: мать делает с ним все, что хочет. Любя жену и, по натуре своей, не имея возможности обращаться с ней грубо, деспотически, как требуют того старинные нравы, в которых Кабановой хотелось бы воспитать и удержать всех,- он тем навлекает на себя постоянное гонение матери, ее грубая натура, воспитанная в грубых, варварских нравах, не может допустить мысли, чтобы муж мог не бить жены, и обращаться с ней кротко, по-человечески. Она видит в этом слабость, и недостаток характера. Жене, по ее мнению, тоже не след ласкаться к мужу и открытое выражать свои чувства - она ведь не любовница, а жена (удивительный аргумент!): все это противно кодексу морали, которого так свято придерживаются в "темном царстве". Жене прилично только раболепствовать перед мужем, кланяться ему в ноги, беспрекословно исполнять его приказания,- и обманывать его, притворяться, скрывать от него свои мысли и чувства.
Подавив всякую волю в сыне, Кабанова не может, однако, поработить совершенно невестку: Катерина постоянно делает ей отпор, постоянно отстаивает права свои на самостоятельность. Отсюда вечная вражда между ними. Результатом всего этого выходит то, что жизнь в доме Кабановой - не жизнь, а каторга. Оставаться в таком положении нет сил ни для Тихона, ни для Катерины,- и каждый из них выходит по-своему из своего, по-видимому, безвыходного положения. Тихон рвется куда-нибудь - и напьется,- хотя вином душу отведет,- и мать ни слова против этого: пить и развратничать позволяется нравам "темного царства", лишь бы только все было шито да крыто. Катерина тоже находит исход, но только в другом роде: она влюбляется в одного молодого человека, Бориса Григорьевича, племянника купца Дикого.
В Катерине, как женщине неразвитой, нет сознания долга, нравственных обязанностей, нет развитого чувства человеческого достоинства и страха запятнать его каким-нибудь безнравственным поступком; в ней есть только боязнь греха, страх дьявола, ее пугает только ад кромешный, геенна огненная:4 в ней есть мистицизм, но нет нравственности.
И она, по нашему мнению, только этим и отличается от своей золовки, Варвары, в которой нет уже ни мистицизма, ни нравственности, и которая преспокойно прогуливает себе ночи с конторщиком Ваней Кудряшом, не боясь ни унизить своего человеческого достоинства, ни попасть за это в геенну огненную. Личность Катерины с первого раза располагает к себе зрителя,- но только с первого раза, пока в нее не вдумаешься; она заслуживает не сочувствия, а только сострадания, как заслуживают его эпилептики, слепые, хромые: жалеть их можно, стараться пособить им - должно, но сочувствовать их эпилепсии,5 слепоте и хромоте - уж никак нельзя: это было бы безумием. Не будь у Катерины такой тещи (свекрови - И. С.) - бабы-яги она не завела бы интриги с Борисом и провела бы жизнь с Тишей, который, как нам кажется, в тысячу раз и умнее и нравственнее пошлого Бориса. Но у нее теща - леди Макбет - и она десять ночей прогуливает с возлюбленным, позабыв на это время и о страшном суде и о геенне огненной. Но вот возвращается муж - и страх содеянного греха начинает мучить Катерину. Не обуяй ее так мистицизм, она бы вышла как-нибудь из своего затруднительного положения (в особенности с помощью Варвары, которая бой-девка - проведет и выведет),- Да мистицизм уж слишком одолел ее - и она не знает, что ей делать: мысль о содеянном грехе преследует ее на каждом шагу. А тут подвернись еще гроза, которая загоняет ее в какой-то грот, а в гроте-то на стенах картины страшного суда и геенны огненной - ну, все и кончено. Катерина бух мужу в ноги, да и ну каяться - и покаялась во всем, да еще при всем честном народе, который тоже забежал сюда укрыться от дождя.
Что за этим последовало, догадаться нетрудно: Катерина убежала из дому, обратилась было к Борису, чтоб тот взял ее с собой (его дядя за любовные проделки посылает в Сибирь), но Борис - пошляк страшнейший отвечал ей на это, что дяденька не велит. И осталось несчастной женщине любое из двух: или воротиться к теще на вечное мучение и страду или броситься в Волгу. Мистицизм и тут помог ей: она бросилась в Волгу…
Несмотря, однако, на такой трагический конец, Катерина - повторяем все-таки не возбуждает сочувствия зрителя,- потому что сочувствовать-то нечему, не было в ее поступках ничего разумного, ничего человеческого: полюбила она Бориса ни с того ни с сего, изменила мужу (который так полно, так благородно доверял ей, что прощаясь. с ней ему даже трудно было выговорить, строгое приказание матери, чтоб она не засматривалась на чужих молодцов) - ни с того ни с сего, покаялась - ни с того ни с сего, в реку бросилась - тоже ни с того ни с сего. Вот почему Катерина никак не может быть героиней драмы; но зато она служит превосходным сюжетом для сатиры. Конечно, разражаться громом против Катерин нечего - они не виноваты в том, что сделала из них среда, в которую еще до сих пор не проник ни один луч света; но зато тем более нужно разражаться против среды, где нет ни религии (мистицизм - не религия), ни нравственности, ни человечности, где все пошло и грубо, и ведет к одним лишь пошлым результатам.
Итак, драма "Гроза" - драма только по названию, в сущности же это сатира, направленная против двух страшнейших зол, глубоко вкоренившихся в "темном царстве" - против семейного деспотизма и мистицизма.
Кто на драму г. Островского будет смотреть как на драму в настоящем смысле этого слова и будет прилагать к ней требования, которые уместны только относительно драм вполне художественных, а не драматических сатир,- тот придет к заключению, что все остальные лица драмы, о которых мы еще не говорили, совершенно лишни. Но это будет несправедливо; ибо - еще раз - драма г. Островского - не драма, а сатира.
Лучшим из этих аксессуарных лиц - нужных и превосходных в сатире, и лишних в драме - является, по нашему мнению, Кулигин,- мещанин, часовщик-самоучка. Лицо это прямо выхвачено из жизни и полно глубокого смысла по отношению к основной идее драмы г. Островского. Посмотрите - какое у Кулигина светлое миросозерцание, как чужд ему мистицизм, как ласково и радостно он смотрит на всех, как любит всех, посмотрите, какое у него стремление к знанию, какая любовь к природе, какая жажда принести пользу людям: хлопочет он и об устройстве солнечных часов на бульваре, и об устройстве громоотводов - и все это не для себя, не из видов корысти, не ради спекуляции, а так - ради общего блага, в чистом и благороднейшем значении этого слова… Взгляните же теперь на другое лицо драмы (тоже аксессуарное): на Савелья Прокофьича Дикого, купца, значительное лицо в городе. Какой контраст с Кулигиным! От первого веет человечностью, разумностью, видно, что свет божий проник в его душу; второй точно зверь лютый: ничего знать не хочет, ничьих прав признать не хочет, никого не слушает, всех ругает, ко всем придирается,- и все потому лишь, у него уж нрав такой, что совладать с собой не может. Откуда этот контраст? Оттого, что в душу одного проник луч истины, добра и прекрасного - луч образования, а душа другого объята мраком непроницаемым, разогнать который может лишь свет просвещения…
Из остальных аксессуарных лиц, после Кулигина, на первый план выступает Феклуша, приживалка. Лицо это, мастерски срисованное с натуры, играет огромную роль в концепции сатирической драмы г. Островского. Феклуша, толкующая о "Салтане Махмуде турецком", о "Салтане Махмуде персидском" и о том, что в Турции нет судей праведных, а все судьи неправедные, и т. д., эта Феклуша, и ей подобные, составляет единственный источник света и просвещения для жителей "темного царства": всякая нелепость, которая только может придти ей в голову, застрянет обыкновенно на веки-вечные и в голове "темных людей", с религиозным благоговением слушающих ее рассказ о дальних странах - о святых местах, о граде Киеве и проч. и проч. Немалый источник мистицизма, такою дьявольскою сетью опутавшего душу несчастной Катерины, кроется, по нашему мнению, в этих приживалках-Феклушах, в их рассказах о разных разностях, отуманивающих на всю жизнь сознание бедных "темных людей".
Теперь несколько слов об остальных лицах. Они не нужны для хода драмы (исключая разве Варвары), но необходимы для полной картины жизни уездного купечества, желчную сатиру на которую нам представляет "Гроза". Дикой, дядя Бориса,- это один из самодуров, которые так великолепно удаются г. Островскому. Без самодура картина из купеческого быта обойтись не может: это уже аксиома. Вот причина, почему и Дикой выведен в "Грозе", хотя он и не нужен для хода пьесы - и причина, по нашему мнению, вполне законная и разумная.
Лицо Варвары обрисовано тоже превосходно, и оно совершенно необходимо по концепции сатиры: Варвара служит наглядным, пластическим доказательством, что деспотизм матери не охранит нравственности дочери, как это и подтверждается миллионами примеров, взятыми из жизни «темного царства».
Что касается до лица Бориса (хотя нужного в драме, но совершенно бесцветного), то самая его бесцветность - есть его достоинство как лица художественно воспроизведенного: Борис должен быть бесцветен, потому что самодурство дяди вывело в нем всякий цвет. Его бесцветность хороша и в том отношении, что рельефно выставляет всю нелепость любви к нему Катерины.
пьеса островский критик писарев
2. Оценка драмы русскими критиками
2.1«Луч в тёмном царстве» Добролюбова
В 1859 г. Островский подводит промежуточный итог литературной деятельности: появляется его двухтомное собрание сочинений. "Мы считаем за самое лучшее - применить к произведениям Островского критику реальную, состоящую в обозрении того, что нам дают его произведения, - формулирует Добролюбов главный свой теоретический принцип. - Реальная критика относится к произведению художника точно так же, как к явлениям действительной жизни: она изучает их, стараясь определить их собственную норму, собрать их существенные, характерные черты, но вовсе не суетясь из-за того, зачем это овес - не рожь, и уголь - не алмаз..."
Какую же норму увидел Добролюбов в мире Островского? "Деятельность общественная мало затронута в комедиях Островского, зато у Островского чрезвычайно полно и рельефно выставлены два рода отношений, к которым человек еще может у нас приложить душу свою, - отношения семейные и отношения по имуществу. Немудрено поэтому, что сюжеты и самые названия его пьес вертятся около семьи, жениха, невесты, богатства и бедности.
"Темное царство" - это мир бессмысленного самодурства и страданий "наших младших братий", "мир затаенной, тихо вздыхающей скорби", мир, где "наружная покорность и тупое, сосредоточенное горе, доходящее до совершенного идиотства и плачевнейшего обезличения" сочетаются с "рабской хитростью, гнуснейшим обманом, бессовестнейшим вероломством". Добролюбов детально рассматривает "анатомию" этого мира, его отношение к образованности и любви, его нравственные убеждения вроде "чем другим красть, так лучше я украду", "на то воля батюшкина", "чтоб не она надо мной, а я над ней куражился, сколько душе угодно" и т. п.
"Но ведь есть же какой-нибудь выход из этого мрака?" - задается в конце статьи вопрос от имени воображаемого читателя. "Печально, - правда; но что же делать? Мы должны сознаться: выхода из "темного царства" мы не нашли в произведениях Островского, - отвечает критик. - Винить ли за это художника? Не оглянуться ли лучше вокруг себя и не обратить ли свои требования к самой жизни, так вяло и однообразно плетущейся вокруг нас... Выхода же надо искать в самой жизни: литература только воспроизводит жизнь и никогда не дает того, чего нет в действительности". Идеи Добролюбова имели большой резонанс. "Темное царство" Добролюбова читалось с увлечением, с каким не читалась тогда, пожалуй, ни одна журнальная статья, большую роль добролюбовской статьи в утверждении репутации Островского признавали современники. "Если собрать все, что обо мне писали до появления статей Добролюбова, то хоть бросай перо". Редкий, очень редкий в истории литературы случай абсолютного взаимопонимания писателя и критика. Вскоре каждый из них выступит с ответной "репликой" в диалоге. Островский - с новой драмой, Добролюбов - со статьей о ней, своеобразным продолжением "Темного царства". В июле 1859 г., как раз в то время, когда в "Современнике" начинается печатание "Темного царства", Островский начинает "Грозу".
2.2Опровержение взглядов Добролюбова русским критиком Писаревым
В полемику с Добролюбовым вступил другой критик - Д. И. Писарев.
Разбор "Грозы" Писарев строит как последовательное опровержение взгляда Добролюбова. Писарев полностью соглашается с первой частью добролюбовской дилогии об Островском: "Основываясь на драматических произведениях Островского, Добролюбов показал нам в русской семье то "темное царство", в котором вянут умственные способности и истощаются свежие силы наших молодых поколений. Пока будут существовать явления "темного царства" и пока патриотическая мечтательность будет смотреть на них сквозь пальцы, до тех пор нам постоянно придется напоминать читающему обществу верные и живые идеи Добролюбова о нашей семейной жизни". Но он решительно отказывается считать "лучом света" героиню "Грозы": "Эта статья была ошибкою со стороны Добролюбова; он увлекся симпатиею к характеру Катерины и принял ее личность за светлое явление".
Как и Добролюбов, Писарев исходит из принципов "реальной критики", не подвергая никакому сомнению ни эстетическую состоятельность драмы, ни типичность характера героини: "Читая "Грозу" или смотря ее на сцене, вы ни разу не усомнитесь в том, что Катерина должна была поступать в действительности именно так, как она поступает в драме". Но оценка ее поступков, ее отношений с миром принципиально отличается от добролюбовской. "Вся жизнь Катерины,- по Писареву, - состоит из постоянных внутренних противоречий; она ежеминутно кидается из одной крайности в другую; она сегодня раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра; она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь и жизнь других людей; наконец, перепутавши все, что было у нее под руками, она разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством, самоубийством, да еще таким самоубийством, которое является совершенно неожиданно для нее самой." Писарев говорит о "множестве глупостей", совершенных "русской Офелией и достаточно отчетливо противопоставляет ей "одинокую личность русского прогрессиста", "целый тип, который нашел уже себе свое выражение в литературе и который называется или Базаровым или Лопуховым". (Герои произведений И. С. Тургенева и Н. Г. Чернышевского, разночинцы, склонные к революционным идеям, сторонники ниспровержения существующего строя).
Добролюбов накануне крестьянской реформы оптимистически возлагал надежду на сильный характер Катерины.
Через четыре года Писарев, уже по эту сторону исторической границы, видит: революции не получилось; расчеты на то, что народ сам решит свою судьбу, не оправдались.
Нужен иной путь, нужно искать выход из исторического тупика. "Наша общественная или народная жизнь нуждается совсем не в сильных характерах, которых у нее за глаза довольно, а только и исключительно в одной сознательности.
Нам необходимы исключительно люди знания, т. е. знания должны быть усвоены теми железными характерами, которыми переполнена наша народная жизнь Добролюбов, оценивая Катерину лишь с одной стороны, сконцентрировал все свое внимание критика лишь на стихийно бунтарской стороне ее натуры, Писареву бросилась в глаза исключительно темнота Катерины, допотопность ее общественного сознания, ее своеобразное социальное "обломовство", политическая невоспитанность."
Заключение
Основываясь на драматических произведениях Островского, Добролюбов показал нам в русской семье то "темное царство", в котором вянут умственные способности и истощаются свежие силы наших молодых поколений. Статью прочли, похвалили и потом отложили в сторону. Любители патриотических иллюзий, не сумевшие сделать Добролюбову ни одного основательного возражения, продолжали упиваться своими иллюзиями и, вероятно, будут продолжать это занятие до тех пор, пока будут находить себе читателей. Глядя на эти постоянные коленопреклонения перед народною мудростью и перед народною правдою, замечая, что доверчивые читатели принимают за чистую монету ходячие фразы, лишенные всякого содержания, и зная, что народная мудрость и народная правда выразились всего полнее в сооружении нашего семейного быта,- добросовестная критика поставлена в печальную необходимость повторять по нескольку раз те положения, которые давно уже были высказаны и доказаны.
Пока будут существовать явления "темного царства" и пока патриотическая мечтательность будет смотреть на них сквозь пальцы, до тех пор нам постоянно придется напоминать читающему обществу верные и живые идеи Добролюбова о нашей семейной жизни. Но при этом нам придется быть строже и последовательнее Добролюбова; нам необходимо будет защищать его идеи против его собственных увлечений; там, где Добролюбов поддался порыву эстетического чувства, мы постараемся рассуждать хладнокровно и увидим, что наша семейная патриархальность подавляет всякое здоровое развитие. Драма Островского "Гроза" вызвала со стороны Добролюбова критическую статью под заглавием "Луч света в темном царстве".
Список литературы
1. Артамонов С.Д. История зарубежной литературы XVII-XVIII вв. Учебник для студентов педагогических институтов про специальности №2101 «Русский язык и литература». М.: Просвещение. 1978.-608 с.
Лебедев Ю.В. Русская литература XIX века: 2-ая половина: Книга для учащихся.-М.: Просвещение. 1990.-288 с.
Качурин М.Г., Мотольская Д.К. Русская литература. Учебник для 9 класса средней школы. М.: Проосвещение. 1982.-384 с.
Островский А.Н. Гроза. Бесприданница. Пьесы. Переиздание.-М.: Детская литература.. 1975.-160 с.
Хрестоматия по зарубежной литературе для VIII-IX классов средней школы. М.: Просвещение. 1972.-607 с.
Репетиторство
Нужна помощь по изучению какой-либы темы?
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку
с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
Учебная заметка для студентов
Исаак Левитан. Вечер. Золотой Плес (1889)
Невероятная полемика вокруг пьесы А. Островского «Гроза» началась еще при жизни драматурга. Речь идет о пяти статьях:
- Н. Добролюбов «Луч света в темном царстве» (1860);
- Д. Писарев «Мотивы русской драмы» (1864);
- М. Антонович «Промахи» (1864);
- А. Григорьев «После „Грозы“ Островского. Письма к И. С. Тургеневу» (1860);
- М. Достоевский «„Гроза“. Драма в пяти действиях А. Н. Островского» (1860).
Разберемся в высказанных критиками точках зрения.
Н. А. Добролюбов
«Гроза» есть, без сомнения, самое решительное произведение Островского; взаимные отношения самодурства и безгласности доведены в ней до самых трагических последствий; и при всем том большая часть читавших и видевших эту пьесу соглашается, что она производит впечатление менее тяжкое и грустное, нежели другие пьесы Островского (не говоря, разумеется, об его этюдах чисто комического характера). В «Грозе» есть даже что-то освежающее и ободряющее. Это «что-то» и есть, по нашему мнению, фон пьесы, указанный нами и обнаруживающий шаткость и близкий конец самодурства. Затем самый характер Катерины, рисующийся на этом фоне, тоже веет на нас новою жизнью, которая открывается нам в самой ее гибели.
Дело в том, что характер Катерины, как он исполнен в «Грозе», составляет шаг вперед не только в драматической деятельности Островского, но и во всей нашей литературе. Он соответствует новой фазе нашей народной жизни, он давно требовал своего осуществления в литературе, около него вертелись наши лучшие писатели; но они умели только понять его надобность и не могли уразуметь и почувствовать его сущности; это сумел сделать Островский. <...>
Прежде всего вас поражает необыкновенная своеобразность этого характера. Ничего нет в нем внешнего, чужого, а все выходит как-то изнутри его; всякое впечатление переработывается в нем и затем срастается с ним органически. Это мы видим, например, в простодушном рассказе Катерины о своем детском возрасте и о жизни в доме у матери. Оказывается, что воспитание и молодая жизнь ничего не дали ей: в доме ее матери было то же, что и у Кабановых, - ходили в церковь, шили золотом по бархату, слушали рассказы странниц, обедали, гуляли по саду, опять беседовали с богомолками и сами молились... Выслушав рассказ Катерины, Варвара, сестра ее мужа, с удивлением замечает: «Да ведь и у нас то же самое». Но разница определяется Катериною очень быстро в пяти словах: «Да здесь все как будто из-под неволи!» И дальнейший разговор показывает, что во всей этой внешности, которая так обыденна у нас повсюду, Катерина умела находить свой особенный смысл, применять ее к своим потребностям и стремлениям, пока не налегла на нее тяжелая рука Кабанихи. Катерина вовсе не принадлежит к буйным характерам, никогда не довольным, любящим разрушать во что бы то ни стало. Напротив, это характер по преимуществу созидающий, любящий, идеальный. Вот почему она старается все осмыслить и облагородить в своем воображении; то настроение, при котором, по выражению поэта, -
Весь мир мечтою благородной
Перед ним очищен и омыт, -
это настроение до последней крайности не покидает Катерину. <...>
В положении Катерины мы видим, что, напротив, все «идеи», внушенные ей с детства, все принципы окружающей среды - восстают против ее естественных стремлений и поступков. Страшная борьба, на которую осуждена молодая женщина, совершается в каждом слове, в каждом движении драмы, и вот где оказывается вся важность вводных лиц, за которых так упрекают Островского. Всмотритесь хорошенько: вы видите, что Катерина воспитана в понятиях одинаковых с понятиями среды, в которой живет, и не может от них отрешиться, не имея никакого теоретического образования. Рассказы странниц и внушения домашних хоть и переработывались ею по-своему, но не могли не оставить безобразного следа в ее душе: и действительно, мы видим в пьесе, что Катерина, потеряв свои радужные мечты и идеальные, выспренние стремления, сохранила от своего воспитания одно сильное чувство - страх каких-то темных сил, чего-то неведомого, чего она не могла ни объяснить себе хорошенько, ни отвергнуть. За каждую мысль свою она боится, за самое простое чувство она ждет себе кары; ей кажется, что гроза ее убьет, потому что она грешница; картина геенны огненной на стене церковной представляется ей уже предвестием ее вечной муки... А все окружающее поддерживает и развивает в ней этот страх: Феклуши ходят к Кабанихе толковать о последних временах; Дикой твердит, что гроза в наказание нам посылается, чтоб мы чувствовали; пришедшая барыня, наводящая страх на всех в городе, показывается несколько раз с тем, чтобы зловещим голосом прокричать над Катериною: «Все в огне гореть будете в неугасимом». <...>
В монологах Катерины видно, что у ней и теперь нет ничего формулированного; она до конца водится своей натурой, а не заданными решениями, потому что для решений ей бы надо было иметь логические, твердые основания, а между тем все начала, которые ей даны для теоретических рассуждений, решительно противны ее натуральным влечениям. Оттого она не только не принимает геройских поз и не произносит изречений, доказывающих твердость характера, а даже напротив - является в виде слабой женщины, не умеющей противиться своим влечениям, и старается оправдывать тот героизм, какой проявляется в ее поступках. Она решилась умереть, но ее страшит мысль, что это грех, и она как бы старается доказать нам и себе, что ее можно и простить, так как ей уж очень тяжело. Ей хотелось бы пользоваться жизнью и любовью; но она знает, что это преступление, и потому говорит в оправдание свое: «Что ж, уж все равно, уж душу свою я ведь погубила!» Ни на кого она не жалуется, никого не винит, и даже на мысль ей не приходит ничего подобного; напротив, она перед всеми виновата, даже Бориса она спрашивает, не сердится ли он на нее, не проклинает ли... Нет в ней ни злобы, ни презрения, ничего, чем так красуются обыкновенно разочарованные герои, самовольно покидающие свет. Но не может она жить больше, не может, да и только; от полноты сердца говорит она: «Уж измучилась я... Долго ль мне еще мучиться? Для чего мне теперь жить, - ну, для чего? Ничего мне не надо, ничего мне не мило, и свет божий не мил! - а смерть не приходит. Ты ее кличешь, а она не приходит. Что ни увижу, что ни услышу, только тут (показывая на сердце) больно». При мысли о могиле ей делается легче - спокойствие как будто проливается ей в душу. «Так тихо, так хорошо... А об жизни и думать не хочется... Опять жить?.. Нет, нет, не надо... нехорошо. И люди мне противны, и дом мне противен, и стены противны! Не пойду туда! Нет, нет, не пойду... Придешь к ним - они ходят, говорят, - а на что мне это?..» И мысль о горечи жизни, какую надо будет терпеть, до того терзает Катерину, что повергает ее в какое-то полугорячечное состояние. В последний момент особенно живо мелькают в ее воображении все домашние ужасы. Она вскрикивает: «А поймают меня да воротят домой насильно!.. Скорей, скорей...» И дело кончено: она не будет более жертвою бездушной свекрови, не будет более томиться взаперти с бесхарактерным и противным ей мужем. Она освобождена!..
Грустно, горько такое освобождение; но что же делать, когда другого выхода нет. Хорошо, что нашлась в бедной женщине решимость хоть на этот страшный выход. В том и сила ее характера, оттого-то «Гроза» и производит на нас впечатление освежающее, как мы сказали выше. <...>
Д. А. Писарев
Драма Островского «Гроза» вызвала со стороны Добролюбова критическую статью под заглавием «Луч света в темном царстве». Эта статья была ошибкою со стороны Добролюбова; он увлекся симпатиею к характеру Катерины и принял ее личность за светлое явление. Подробный анализ этого характера покажет нашим читателям, что взгляд Добролюбова в этом случае неверен и что ни одно светлое явление не может ни возникнуть, ни сложиться в «темном царстве» патриархальной русской семьи, выведенной на сцену в драме Островского. <...>
Добролюбов спросил бы самого себя: как мог сложиться этот светлый образ? Чтобы ответить себе на этот вопрос, он проследил бы жизнь Катерины с самого детства, тем более что Островский дает на это некоторые материалы; он увидел бы, что воспитание и жизнь не могли дать Катерине ни твердого характера, ни развитого ума; тогда он еще раз взглянул бы на те факты, в которых ему бросилась в глаза одна привлекательная сторона, и тут вся личность Катерины представилась бы ему в совершенно другом свете. <...>
Вся жизнь Катерины состоит из постоянных внутренних противоречий; она ежеминутно кидается из одной крайности в другую; она сегодня раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра; она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь и жизнь других людей; наконец, перепутавши все, что было у нее под руками, она разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством, самоубийством, да еще таким самоубийством, которое является совершенно неожиданно для нее самой. <...>
М. А. Антонович
Г. Писарев решился исправлять Добролюбова, как г. Зайцев Сеченова, и разоблачать его ошибки, к которым он причисляет одну из самых лучших и глубокомысленнейших статей его «Луч света в темном царстве», написанную по поводу «Грозы» г. Островского. Эту-то поучительную, глубоко прочувствованную и продуманную статью г. Писарев силится залить мутною водою своих фраз и общих мест. <...>
Г. Писареву почудилось, будто бы Добролюбов представляет себе Катерину женщиной с развитым умом и с развитым характером, которая будто бы и решилась на протест только вследствие образования и развития ума, потому будто бы и названа «лучом света». Навязавши таким образом Добролюбову свою собственную фантазию, г. Писарев и стал опровергать ее так, как бы она принадлежала Добролюбову. Как же можно, рассуждал про себя г. Писарев, назвать Катерину светлым лучом, когда она женщина простая, неразвитая; как она могла протестовать против самодурства, когда воспитание не развило ее ума, когда она вовсе не знала естественных наук, которые, по мнению великого историка Бокля, необходимы для прогресса, не имела таких реалистических идей, какие есть, например, у самого г. Писарева, даже была заражена предрассудками, боялась грома и картины адского пламени, нарисованной на стенах галлереи. Значит, умозаключил г. Писарев, Добролюбов ошибается и есть поборник искусства для искусства, когда называет Катерину протестанткой и лучом света. Удивительное доказательство!
Так-то вы, г. Писарев, внимательны к Добролюбову и так-то вы понимаете то, что хотите опровергать? Где ж это вы нашли, будто бы у Добролюбова Катерина представляется женщиной с развитым умом, будто протест ее вытекает из каких-нибудь определенных понятий и сознанных теоретических принципов, для понимания которых действительно требуется развитие ума? Мы уже видели выше, что, по взгляду Добролюбова, протест Катерины был такого рода, что для него не требовалось ни развитие ума, ни знание естественных наук и Бокля, ни понимание электричества, ни свобода от предрассудков, или чтение статей г. Писарева; это был протест непосредственный, так сказать, инстинктивный, протест цельной нормальной натуры в ее первобытном виде, как она вышла сама собою без всяких посредств искусственного воспитания. <...>
Таким образом вся эта фанфаронада г. Писарева в сущности очень жалка. Оказывается, что он не понял Добролюбова, перетолковал его мысль и на основании своего непонимания обличил его в небывалых ошибках и в несуществующих противоречиях...
А. А. Григорьев
Впечатление сильное, глубокое и главным образом положительно общее произведено было не вторым действием драмы, которое, хотя и с некоторым трудом, но все-таки можно еще притянуть к карающему и обличительному роду литературы, - а концом третьего, в котором (конце) решительно ничего иного нет, кроме поэзии народной жизни, - смело, широко и вольно захваченной художником в одном из ее существеннейших моментов, не допускающих не только обличения, но даже критики и анализа: так этот момент схвачен и передан поэтически, непосредственно. Вы не были еще на представлении, но вы знаете этот великолепный по своей смелой поэзии момент - эту небывалую доселе ночь свидания в овраге, всю дышащую близостью Волги, всю благоухающую запахом трав широких ее лугов, всю звучащую вольными песнями, «забавными», тайными речами, всю полную обаяния страсти веселой и разгульной и не меньшего обаяния страсти глубокой и трагически-роковой. Это ведь создано так, как будто не художник, а целый народ создавал тут! И это-то именно было всего сильнее почувствовано в произведении массою, и притом массою в Петербурге, диви бы в Москве, - массою сложною, разнородною, - почувствовано при всей неизбежной (хотя значительно меньшей против обыкновения) фальши, при всей пугающей резкости александрийского выполнения.
М. М. Достоевский
Гибнет одна Катерина, но она погибла бы и без деспотизма. Это жертва собственной чистоты и своих верований . <...> Жизнь Катерины разбита и без самоубийства. Будет ли она жить, пострижется ли в монахини, наложит ли на себя руки - результат один относительно ее душевного состояния, но совершенно другой относительно впечатления. Г. Островскому хотелось, чтоб этот последний акт своей жизни она совершила с полным сознанием и дошла до него путем раздумья. Мысль прекрасная, еще более усиливающая краски, так поэтически щедро потраченные на этот характер. Но, скажут и говорят уже многие, не противоречит ли такое самоубийство ее религиозным верованиям? Конечно противоречит, совершенно противоречит, но эта черта существенна в характере Катерины. Дело в том, что по своему в высшей степени живому темпераменту, она никак не может ужиться в тесной сфере своих убеждений. Полюбила она, совершенно сознавая весь грех своей любви, а между тем все-таки полюбила, будь потом, что будет; закаялась потом видеться с Борисом, а сама все-таки прибежала проститься с ним. Точно так решается она на самоубийство, потому что сил не хватает у ней перенести отчаяние. Она женщина высоких поэтических порывов, но вместе с тем преслабая. Эта непреклонность верований и частая измена им и составляет весь трагизм разбираемого нами характера.
Разделы: Литература
- Познакомить учащихся с произведениями критической литературы 1860-х годов.
- Обучить некоторым приемам дискуссии на примере рассматриваемых статей.
- Развивать критическое мышление учащихся.
- Закрепить умение выборочного конспектирования литературно-критической статьи.
- Обобщить изученный материал.
Текстовое наполнение урока:
- А.Н.Островский. Драма «Гроза» (1859 г.)
- Н.А.Добролюбов «Луч света в темном царстве» (1860 г.)
- А.Григорьев «После «Грозы» Островского» (1860 г.)
- Д.И.Писарев «Мотивы русской драмы» (1864 г.)
- М.А.Антонович «Промахи» (1865 г.)
Домашнее задание к уроку:
- Выборочный конспект статьи А.Н.Добролюбова «Луч света в темном царстве» (I вариант) и статьи Д.И.Писарева «Мотивы русской драмы» (II вариант).
- Определить свое отношение к тезисам статьи, подобрать аргументацию.
Индивидуальные задания к уроку :
- подготовить краткие сообщения о литературно-критической деятельности Добролюбова, Писарева, Григорьева, Антоновича;
- выбрать из статьи М.Антоновича «Промахи» фрагменты полемики с Д.Писаревым;
- определить, в чем особенности критического разбора драмы «Гроза», сделанного Аполлоном Григорьевым.
Оформление урока: на доске записана тема урока; вверху справа – фамилии критиков и их годы жизни; вверху слева – ключевые понятия: дискуссия, полемика, оппонент, тезис, аргументы, суждение, критический разбор.
В центре доски – макет таблицы, которая будет заполняться по ходу урока. Таблица имеет 2 колонки: слева – трактовка образа Катерины Добролюбовым, справа – Писаревым.
Ход урока
1. Вступительное слово учителя.
Ни одно по-настоящему талантливое произведение не оставляет никого равнодушным: одни восхищаются им, другие – высказывают критические суждения. Так произошло и с драмой Островского «Гроза». Поклонники писателя называли ее поистине народным произведением, восхищались решительностью и смелостью Катерины; но были и те, кто отзывался довольно резко, отказывая героине в уме. Такие неоднозначные оценки были высказаны Н.А.Добролюбовым и Д.И.Писаревым, известными литературными критиками 1860-х годов.
Чтобы лучше понять, какими доводами они руководствовались, давайте послушаем сообщения, подготовленные ребятами.
2. Сообщения учащихся.
I. Николай Александрович Добролюбов (1836-1861) – критик, публицист, поэт, прозаик. Революционный демократ. Родился в семье священника. Учился на историко-филологическом факультете Главного педагогического института Санкт-Петербурга. В годы учебы сформировались его материалистические взгляды. «Я – отчаянный социалист…» - говорил о себе Добролюбов. Постоянный сотрудник журнала «Современник». По воспоминаниям людей, близко его знавших, Добролюбов не терпел компромиссов, «не умел жить», как живет большинство.
В историю русской литературы Добролюбов вошел, прежде всего, как критик, продолжатель идей Белинского. Литературная критика Добролюбова ярко публицистична.
Вопрос классу: Как вы понимаете эти слова?
У Добролюбова развернутые параллели между литературой и жизнью, обращения к читателю – и прямые, и скрытые, «эзоповские». Писатель рассчитывал на пропагандистский эффект некоторых своих статей.
При этом Добролюбов был чутким ценителем прекрасного, человеком, способным глубоко проникать в суть художественного произведения.
Разрабатывает принципы «реальной критики», суть которой в том, что к произведению надо относиться как к явлениям действительности, выявляя его гуманистический потенциал. Достоинство литературного произведения ставится в прямую связь с его народностью.
Самые известные литературно-критические статьи Добролюбова: «Темное царство» (1859), «Когда же придет настоящий день?» (1859), «Что такое обломовщина?» (1859), «Луч света в темном царстве» (1860).
II. Дмитрий Иванович Писарев (1840-1868) – литературный критик, публицист. Родился в небогатой дворянской семье. Учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета. Именно в университете прорастает в юноше «ядовитое зерно скептицизма». С 1861 г. работает в журнале «Русское слово». Статьи Писарева быстро привлекли внимание читателей остротой мысли, бесстрашием авторской позиции, принесли ему славу дерзкого и пылкого полемиста, не признающего ничьих авторитетов.
После 1861 г. Писарев возлагает надежды на полезную научно-практическую деятельность, на пробуждение интереса к точным, естественнонаучным знаниям. С предельно прагматических позиций он подходит к анализу некоторых художественных произведений. Писарев настаивает на том, что всеми силами надо увеличивать число мыслящих людей.
Трагически погиб в июне 1868 г.
Наиболее известные критические работы Писарева: «Базаров» (1862), «Мотивы русской драмы» (1864), «Реалисты» (1864), «Мыслящий пролетариат» (1865).
III. А теперь, ребята, давайте посмотрим, как эти два критика трактовали образ Катерины Кабановой, героини драмы Островского «Гроза». (Учащиеся I варианта зачитывают тезисы статьи Добролюбова; учащиеся II варианта – тезисы статьи Писарева. Учитель кратко записывает их в таблицу на доске. Такая работа позволит более наглядно представить разный подход критиков к образу Катерины).
Н.А. Добролюбов |
Д.И. Писарев |
1. Характер Катерины составляет шаг вперед…во всей нашей литературе |
1. Добролюбов принял личность Катерины за светлое явление |
2. Решительный, цельный русский характер |
2. Ни одно светлое явление не может возникнуть в «темном царстве»… |
3. Это характер по преимуществу созидательный, любящий, идеальный |
3. Что это за суровая добродетель, сдающаяся при первом удобном случае? Что за самоубийство, вызванное такими мелкими неприятностями? |
4. У Катерины все делается по влечению натуры |
4. Добролюбов отыскал…привлекательные стороны Катерины, сложил их вместе, составил идеальный образ, увидел вследствие этого луч света в темном царстве |
5. В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца… |
5. Воспитание и жизнь не могли дать Катерине ни твердого характера, ни развитого ума… |
6 Горько такое освобождение; но что же делать, когда другого выхода нет. В том и сила ее характера. |
6. Катерина разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством – самоубийством. |
7 Нам отрадно видеть избавление Катерины. |
7. Кто не умеет сделать ничего для облегчения своих и чужих страданий, тот не может быть назван светлым явлением |
Вопрос классу : В чем, на ваш, взгляд, причина столь разной трактовки образа Катерины? Следует ли учитывать время написания статей?
Писарев открыто и явно полемизирует с Добролюбовым. В своей статье он заявляет: «Добролюбов ошибся в оценке женского характера». Писарев остается глух к духовной трагедии Катерины, он подходит к этому образу с откровенно прагматических позиций. Он не видит того, что увидел Добролюбов – пронзительной совестливости и бескомпромиссности Катерины. Писарев, исходя из собственного понимания конкретных проблем новой поры, наступившей после крушения революционной ситуации, полагает, что главный признак по-настоящему светлого явления – сильный и развитый ум. А поскольку ума у Катерины нет, то она – не луч света, а всего лишь «привлекательная иллюзия».
IV. Дискуссия
Вопрос классу: Чья позиция вам ближе? Аргументируйте свою точку зрения.
Класс неоднозначно относится к трактовке образа Катерины двумя критиками.
Ребята соглашаются с Добролюбовым, увидевшим поэтичность образа Катерины, понимают позицию критика, стремившегося объяснить роковой шаг девушки страшными условиями ее жизни. Другие соглашаются с Писаревым, считающим самоубийство героини не самым лучшим выходом из сложившейся ситуации. Однако они не принимают резких суждений относительно ума Катерины.
V. Неприятие трактовки образа Катерины Писаревым высказал в своей статье Максим Антонович, сотрудник журнала «Современник». С именем этого критика вы встретитесь при изучении романа И.С.Тургенева «Отцы и дети». Давайте послушаем о нем краткую биографическую справку.
Максим Алексеевич Антонович (1835-1918) – радикальный русский литературный критик, философ, публицист. Родился в семье дьячка. Учился в Петербургской духовной академии. Был сотрудником «Современника». Отстаивал взгляды на искусство Чернышевского и Добролюбова. Выступал за демократическую, разночинскую литературу. Однако он вульгаризировал положения материалистической эстетики. Полемизировал с журналом Д.И. Писарева «Русское слово».
Самые известные работы М.Антоновича: «Асмодей нашего времени» (1862), «Промахи» (1864).
Вопрос классу: А теперь давайте посмотрим, какой ответ Писареву дал в своей статье М. Антонович. Убедителен ли он в своих суждениях?
Подготовленный ученик зачитывает наиболее яркие высказывания из фрагмента, посвященного полемике с Писаревым.
«Писарев решился исправлять Добролюбова… и разоблачать его ошибки, к которым он причисляет одну из самых лучших статей его «Луч света в темном царстве»… Эту-то статью г. Писарев силится залить мутною водою своих фраз и общих мест… Взгляды Добролюбова Писарев называет ошибкою и приравнивает его к поборникам чистого искусства…»
«Писареву почудилось, будто бы Добролюбов представляет себе Катерину женщиной с развитым умом, которая будто бы и решилась на протест только вследствие образования и развития ума, потому будто бы и названа «лучом света»… Писарев навязал Добролюбову свою собственную фантазию и стал опровергать ее так, как будто бы она принадлежала Добролюбову…»
«Так-то вы, г. Писарев, внимательны к Добролюбову и так-то вы понимаете то, что хотите опровергать?»
Ученик сообщает, что, по мнению Антоновича, Писарев своим разбором унижает Катерину. Однако сам Антонович в пылу полемики высказывается довольно грубо, например, он использует такие выражения, как «фанфаронада г. Писарева», «заносчивые фразы г. Писарева», «критиковать подобным образом просто глупо» и др.
Ребята, познакомившись с критической манерой Антоновича, отмечают, что доводы его не слишком убедительны, поскольку Антонович не приводит доказательной аргументации, основанной на хорошем знании материала. Проще говоря, в полемике с Писаревым Антонович плохо скрывает личную неприязнь.
Слово учителя : М.Антонович был инициатором полемики «Современника» с «Русским словом». Эти ведущие демократические журналы расходились в понимании самих путей прогрессивных преобразований. Ставка Писарева на научный прогресс приводила к определенному пересмотру взглядов Чернышевского и Добролюбова. Это наглядно проявилось в писаревской трактовке образа Катерины. Антонович в статье «Промахи» подверг резкой критике эту попытку ревизии Добролюбова, инкриминируя Писареву искажение смысла статьи Добролюбова.
VI. Совершенно иной подход к анализу произведения демонстрирует Аполлон Григорьев.
Слово подготовленному ученику:
Григорьев Аполлон Александрович (1822-1864) – поэт, литературный и театральный критик. Окончил юридический факультет Московского университета. Начал печататься как поэт с 1843 г. Возглавляет молодую редакцию журнала «Москвитянин», будучи ведущим критиком. Позднее редактирует журнал «Русское слово». Сам Григорьев называл себя «последним романтиком».
Как критик известен своими работами об Островском («После «Грозы» Островского», 1860), Некрасове («Стихотворения Н.Некрасова, 1862), Л.Толстом («Граф Л.Толстой и его сочинения», 1862).
Давайте посмотрим, как оценивает А.Григорьев драму Островского «Гроза». Подумайте, в чем особенности данного критического разбора.
Подготовленный дома ученик зачитывает краткие тезисы статьи «После «Грозы» Островского».
Ребята обращают внимание на то, что перед ними впервые критическая статья, написанная поэтом. Отсюда и ее существенные отличия от предыдущих работ, в частности, Добролюбова и Писарева. А.Григорьев попытался увидеть в «Грозе» прежде всего произведение искусства. В своей статье он указал, что достоинством Островского является способность достоверно и поэтично изобразить национальную русскую жизнь: «Имя этого писателя – не сатирик, а народный поэт». Критику интересны были не глухие заборы г. Калинова, а живописный обрыв над Волгой. Там, где Добролюбов искал обличения, поэт Григорьев старался найти восхищение. Григорьев замечал в «Грозе» лишь красоту русской природы и прелесть провинциального быта, как будто забывая о трагизме изображенных в пьесе событий. Писатель считал ошибкой мнение некоторых «теоретиков» «подводить мгновенные итоги под всякую полосу жизни». Такие «теоретики», считал он, мало уважают жизнь и ее безграничные тайны.
Слово учителя. Сегодня, ребята, вы познакомились с работами нескольких наиболее известных критиков 1860-х годов. Предметом их критического разбора было одно и то же произведение – драма Островского «Гроза». Но посмотрите, насколько по-разному они ее оценивают! В чем, на ваш взгляд, причина этого?
Ребята отвечают, что определяющую роль играют такие факторы, как время написания статей, политические убеждения оппонентов, взгляд на искусство и, несомненно, личность самих критиков, которая проявляется в полемически отточенном слове.
VII. Выводы.
Драма Островского «Гроза» своим появлением вызвала множество неоднозначных оценок.Особенно это касалось трактовки образа Катерины Кабановой, девушки с горячим сердцем. Одни критики воспринимали ее как героиню, сумевшую своим решительным поступком осветить мрачный мир «темного царства» и тем самым способствовать его разрушению (Добролюбов). Другие считали, что без достаточно развитого ума Катерина не способна стать «лучом света», это всего лишь «привлекательная иллюзия» (Писарев). Третьи соглашались с трактовкой Добролюбова, уличая Писарева в неспособности объективной оценки (Антонович). Но были и те, кто стоял «над схваткой», не желая видеть ничего, кроме прекрасно написанного художественного произведения. Таков был взгляд А. Григорьева.
Нам представляется, что каждый критик по-своему прав. Все зависит от того, под каким углом зрения рассматривается объект критики. Добролюбов увидел только бунтарскую сторону характера Катерины, а Писарев заметил лишь исключительную темноту молодой женщины.